Книга Как стать злодеем [СИ] - Братислав Байдалин

ровными. Таким образом уже через несколько минут подземный тоннель плавно перешёл в длинную прямоугольную комнату. Свет в ней был сильно приглушён, нежели в тоннеле, что было неспроста: это место служило прихвостням опочивальней. По обе стороны в каменных стенах было вырублено в общей сложности полторы сотни ниш, которые располагались в четыре яруса. Чтобы добраться до своей спальной ниши на втором, третьем или четвёртом ярусе гремлины использовали лесенки, привинченные со стороны изголовья.

Сейчас же все гремлины спали, закрыв синими шторками свои мини-покои. Поэтому прежде, чем войти сюда, четвёрка прихвостней, предупредила Генри и Мэта, чтобы те вели себя как можно тише, дабы не разбудить их соплеменников.

Пройдя в дальний конец опочивальни, группа остановилась перед старой деревянной дверью с потрескавшейся краской. Главный гремлин четвёрки открыл её и заглянул внутрь.

— Господин Фичетт, мы привели вам нарушителей, — возвестил тот.

— Так заводи их, Варло, — донёсся оттуда хриплый старческий голос.

Четвёрка гремлинов завела парней в кабинет смотрителя и встала вместе с ними в центре помещения.

К слову говоря, Артур Фичетт был чрезмерно сентиментальным прислужником, причём настолько, что его кабинет походил на лавку старьевщика. Здесь нашли себе место большой платяной шкаф без дверок, но с развешанными внутри потрёпанными плащами и запятнанными лабораторными халатами, подставка для тростей и зонтов, фарфоровые вазы, стеклянные витрины, внутри которых, словно музейные экспонаты, красовались маски, очки, набор метательных ножей, три золотых перстня с изумрудами, несколько медалей и даже статуэтка в виде золотой кобры с надписью «Злодей года, 1999». На бесчисленных настенных полочках громоздились стопки вышедших из строя микросхем вперемешку с оптическими линзами, гайками и прочей подобной мелочью. А слева от кресла смотрителя возвышался старый книжный шкаф на деревянных ножках. Всю картину дополняли подвешенные под потолком три десятка единиц огнестрельного оружия, большая часть из которого годилась в утиль.

Все эти вещи Генри принял за антикварное барахло, но он даже и не предполагал, что они когда-то принадлежали шести прежним покровителям Фичетта, фотографии которых в натёртых до блеска металлических рамках были расставлены на письменном столе. О том, что вся шестёрка давно мертва, говорила не только чёрная косая полоска в углу каждого фото, но и, в прямом смысле слова, частичка прежних хозяев, которые Фичетт очень ценил: так, например, у фото с мужчиной средних лет и плоским лицом, похожим на морду персидского кота, стояла банка с заспиртованным указательным пальцем, к остальным четырём злодеям и одной злодейке имели отношение соответственно: урна с прахом, залакированный череп, коленная чашечка на небольшой подставке, высушенный язык и стеклянный футляр с прядью рыжих волос.

Фичетт подался вперёд в кресле-качалке, положил на стол книгу и, всматриваясь в лица парней, довольно произнёс:

— Варло, ты решил меня сегодня порадовать? Аж двое нарушителей! И не абы каких! — Он злорадно усмехнулся. — Это же не кто иной как мистер Грин собственной персоной. Конечно, вас сложнее узнать без ваших знаменитых волос-листьев… Нравится бродить по университету в запретное время, да? Наверное, вы такой же лунатик, как и ваш однокурсник — мистер Маккинли? Во всяком случае, именно так он оправдывался, когда попался в прошлый раз. — При этих словах Мэт направил взор в потолок и нервно заёрзал ногой. — И всё-таки хотелось бы знать причину, по которой вы в неположенное время находились не в своей спальне.

— Я… — замялся Генри. — Я хотел… Я хотел увидеть призрака Джима Хаггарда, мистер Фичетт.

— Вот как! — воскликнул смотритель и обратился к Мэту: — А вы, Маккинли, тоже вышли поглазеть на призрака? Или вновь скажете, что страдаете лунатизмом?

— Нет, мистер Фичетт, — отвечал он, оглядывая кабинет смотрителя. — Я как Грин: тоже хотел убедиться в существовании призрака.

— Разве профессор Гиблл не говорил вам, что это смертельно опасно?

— Говорил, но… — начал было Генри, но смотритель его тут же прервал.

— Мне не нужны ваши оправдания! — рыкнул он. — Вы бродили по Селтфоссу в запретное время, и мне этого достаточно, чтобы наказать вас. Варло, — обратился он к старшему гремлину из четвёрки, — отведи их на кухню и дай задание погрязнее да потруднее, особенно ему… — Смотритель указал на Мэта. — Может, со второго раза мистер Маккинли поймёт, что нельзя нарушать порядок.

— Да, мистер Фичетт, — отозвался гремлин. — На кухне всегда найдётся работа для нарушителей.

— А вы, Гимли, Крокет и Лестер, в таком случае, продолжайте дальше патрулировать этажи, — добавил Фичетт, обращаясь к другим трём гремлинам. — Может, еще кого-то поймаете.

— Да, сэр, — отозвалась троица и тут же выбежала за дверь.

Вслед за ними кабинет покинули Варло, Генри и Мэт. Когда они оказались на кухне, то гремлин сразу шмыгнул в кладовку за уборочным инвентарём, а через полминуты вышел, держа в руках зубную щётку, губку, моющее средство и небольшое ведёрко.

— Это тебе, — сказал гремлин и с ехидной улыбкой протянул Мэту зубную щётку. — А это твоё, — сказал он Генри и отдал тому всё остальное.

— И что мне с ней делать? — удивился Мэт, разглядывая щётку. — Зубы чистить?

— Можно и зубы, но для начала вы очистите все духовки от жира.

— Но не зубной же щёткой! — возмутился Мэт.

— Ничего не могу поделать. Мистер Фичетт распорядился дать тебе задание потруднее… Поэтому можешь приступать.

Мэт тяжко выдохнул, чтобы снять нервное напряжение, затем глубоко вдохнул и спокойно произнёс:

— Пошли, Грин.

Генри даже удивился. Вообще его поражало сегодняшнее поведение Мэта — он был подозрительно невозмутим, нежели обычно. Он вдруг куда-то запрятал свой взрывной характер и не обращал внимания, что гремлин общается с ним совсем неподобающе. Ладно, Фичетт. Но гремлин! Чтобы какой-то гремлин указывал злодею — где такое видано!

— Что с тобой? — спросил Генри Мэта, после того, как набрал воды в ведёрко и разбавил её моющим средством. — Ты, часом, не болен?

— Что ты имеешь в виду? — ответил тот вопросом на вопрос и, раскрыв дверцу первой духовки, заглянул внутрь.

— Я просто не узнаю тебя: ты слишком спокоен. Ты позволяешь гремлину указывать тебе. Мэт, которого я знаю, живо схватил бы наглеца за горло и швырнул бы об стену. А то, что ты просто сдался гремлинам, даже не сопротивляясь, — это у меня до сих пор в голове не укладывается.

— Ты весьма наблюдателен, Грин, — сказал Мэт и иронически усмехнулся. — Но на то есть причина. — Мэт осторожно посмотрел в сторону гремлина — тот недалеко сидел на стуле и от нечего делать любовался своим отражением в золотой тарелке, и, чтобы он ничего не услышал, перешёл на шёпот: — СОН всё ещё считает, что Фичетт причастен к инциденту, произошедшему в Хэллоуин. Мы по-прежнему